|
Старообрядцы на Илыче
Одной из целей экспедиции был поиск материалов и информации о старообрядцах по р. Илыч. Данный район в этом отношении исследован довольно слабо, т.к. находится на очень большом расстоянии от центральных районов, попасть сюда практически невозможно из-за отсутствия дорог и транспорта. Воспоминания старожилов легли в основу данного исследования. С помощью этих воспоминаний так же сделана попытка составить примерную карту расположения староверческих скитов по р. Илыч и его притокам . Старообрядцы жили на Илыче издавна. Судя по литературе и документам, появились они здесь в 17 веке, пришли с верхней Печоры. Постепенно осваивали здешние глухие пространства, продвигаясь вверх по Илычу. При Советской власти теснимые ею ушли еще дальше, в самые верховья Илыча (Нерыс луг, Зеленый луг, Вачжига, Кожим). Здесь образовались небольшие деревеньки по 3-5 домов, где старообрядцы вели хозяйство, молились. Жили чаще семейными кланами. Об этом свидетельствует распространение однородных фамилий в этих местах - Мезенцевы, Поповы, Собянины. Позднее, когда началась коллективизация, старообрядцы, не желая вступать в колхозы, покидали свои деревни, уходили еще дальше в лес. Такая же реакция была у тех старообрядцев, которых попытались в 50-е годы свезти из маленьких деревень в одно более крупное хозяйство. Уходили семьями, по одному, мужчины и женщины с детьми. В своих воспоминаниях местные старожилы вспоминают подобные не единичные случаи. Например, вспоминает Логинов Михаил Харлампиевич 1942 г.р., ур. д. Аньюдин: "ушли 3 человека с Аньюдина. Ушли на р. Косью. Их искали самолетами. А там они основали маленькое поселение - несколько домов". Такое поселение на Илыче старики называют "Скитом". Растворов Семен Григорьевич 1933 г.р., ур. д. Покча называет скит на р. Егра-Ляга (приток Илыча): "Жили отдельными семьями, молились, работали. И в Зеленом луге жили староверы. Там родился дед соседа - старовера Мезенцева, которому 96 лет и он перед смертью уехал из д. Антон в Скаляп по Печоре (центр староверчества на верхней Печоре)". Во время спуска по Илычу мы наблюдали, как из Антона выезжала семья староверов Мезенцевых в д. Скаляп вслед за своим дедом. Перевозили свой небогатый скарб на плоту, вместе с коровой и бревнами от дома. Называют жители Илыча и старообрядческий скит на реке Малой Вачжеге (приток Илыча). Бажуков Владимир Михайлович, 1948 г.р., ур. д. Еремеево говорит: "С Луга-еля, говорили старики, ушла баба с дочкой, староверка, куда-то за Урал. Ушла лесом, по реке". Он же говорил, что на р. Кожим в 40 км выше по течению так же был скит. Этот скит был хорошо известен местному охотнику Кузнецову Василию Павловичу. Он не раз бывал в этом скиту, оттуда им взяты были книга черная маленькая. О ней вспоминает Попов Игнатий Александрович: "Я сам ее видел, но в руки мне ее подержать не дали, видел и складень - очень красивый, и крест золотой". А на избушке Кузнецова и по сей день прибиты удивительные петли - самодельные, снятые со скита в Кожиме. О ските на Кожиме говорили, что там были полуземлянки и избушки, которые сейчас все завалились (из воспоминаний Бажукова Владимира Михайловича, 1948 г.р., ур. д. Еремеево). На Верхней Вачжиге, вероятно был скит, там один из работников кордона обнаружил деревянную соху, прислоненную к дереву, среди молодой поросли. На Лун-воже (приток Шежима) работником кордона обнаружены лапти, висящие прямо на верхушках подроста. Возможно, и здесь жили ушедшие от людей староверы. Попов Игнатий Александрович, 1933 г.р., ур. д. Сарьюдин вспоминает: "Из Аньюдина ушли старообрядцы - Попов Алексей Александрович (брат Игнатия Александровича), его в деревне звали Сандра Оль. Хороший он был охотник, и угодья его были большие. А вот его староверка мать жить в миру не хотела, она пошла в лес умирать. Сандра Оль срубил ей избушку, и жила она одна там. Но сосед Бурмантов, желая воспользоваться угодьями Сандра Оля, навел на него чекистов, как на старовера, врага народа, у которого мать в скрытницах числится. Сандра Оля арестовали, но через месяц отпустили, и он вернулся из Троицко-Печорска домой. Он перевел мать в более безопасное место, подальше от глаз людских.. 4 избушки- скита было у Сандра Оля, время от времени переводил он в них свою старуху мать. А возвращаться в деревню она не желала". Скиты эти, по словам стариков, расположены были по р. Косью (приток Илыча). И еще об одном случае поведал нам Игнатий Александрович Попов: " Из Сарьюдина ушел с семьей Мезенцев Иван Петрович. Ушел на Косью, где основали свой скит и жили. Их долго искали в лесу. Даже самолетом искали. Через 2-3 года нашли, арестовали. Посадили". Вероятно, об этих же людях говорил Бажуков Михаил Прокопьевич, 1918 г.р., ур. д. Еремеево: "Соседка моя Попова Анна Ивановна, 1927 г.р., ур. д. Еремеево - жена Сандра Оля, много знает о старообрядцах, но не любит говорить об этом. Ее родители были староверами. Мать была из Зеленого луга, а отец из Сарьюдина. Мать однажды родила двойню, а у староверов это считалось большим грехом. Ее заставили окунуться в ледяной воде несколько раз, так она должна была очиститься от греха. Но после этого она слегла и вскоре умерла. Тогда отец Анны взял в жены другую женщину из Скаляпа, и она уговорила его уйти в лес, а детей оставили в деревне. Ушли они далеко в верховья Косью, км 40 вверх по течению, под самое подножье г. Эбельиз. Там скит и поставили. Но их нашли, арестовали и затем расстреляли". Поведали нам старожилы и еще одну историю о скрытниках - староверах (Камбалов Николай Григорьевич, 1947 г.р., ур. п. Падь-Иван): " Из Аньюдина ушли женщины Бажукова Евдотья Александровна с двумя дочерьми. Младшая была маленькая. Ушли в лес, скрылись от всех. Когда на них наткнулся охотник, мать уже умерла, старшая дочь лежала в корыте - умирала, а младшая еле ползала по земляному полу. Всех их там и похоронил затем этот человек. Все эти рассказы заинтересовали нас, и мы решили попытаться найти человека, который знает, где находится какой-либо скит и согласится нас к нему проводить. Нашим проводником любезно согласился быть работник кордона - Собянин Иван. С его помощью, преодолев большие препятствия, пройдя немалое количество километров сначала по реке Косью, затем в сторону от реки, мы, наконец, вышли к скиту. Им оказалась небольшая избушка, аккуратно срубленная из ели (приложения 3 - 8). Избушка в 10 венцов, чуть выше человеческого роста с крышей, которая была покрыта большими кусками бересты, переплетенными ивовыми прутьями. На крыше для тепла был насыпан толстый слой земли высотой до 25 см. Дом срублен "в чашку". С одной стороны у избушки было маленькое оконце, вероятно для выхода дыма, т.к. избушка топилась по-черному. Дверь избушки выходила на небольшое озерцо (вернее, карстовая западина) диаметром не более 3 метров, достаточно глубокое. Еще одно окно большего размера располагалось на противоположной стороне от маленького оконца. Его, как утверждал проводник, видимо, раньше не было. Это уже позднее охотники его прорубили. Внутри избушки все завалилось, нашли остатки некоторых нехитрых хозяйственных принадлежностей - деревянные крючки, ступку, деревянную лопату, светец, деревянный стульчик и т.д. Рядом с избушкой нами обнаружены следы каких-то строений, полностью завалившихся, заросших мхом и покрытых слоем земли. Они находились на расстоянии 10-15 шагов от избушки. Но особенно наше внимание привлекли непонятные строения, расположенные перед дверью, в 3 - 5 шагах. Между избушкой и озерцом. Сложилось впечатление, что это были надгробия - полусгнившие бревенчатые домовины, характерные для погребального обряда на Илыче. Этих домовин было - 3. Что это было - или хозяйственные какие-то постройки, или действительно погребения людей - сказать трудно. Если допустить, что это, действительно, погребения, то рассказ Камбалова Николая Григорьевича вполне достоверен. Интересен обряд погребения у жителей Илыча. В нем и по сей день сохраняется традиция старообрядчества - домовины из бревен (одно-, двухвенечные срубы, переложенные берестой), восьмиконечные кресты на могилах с треугольным скатом на вершине. По поводу необходимости постройки этих домовин в д. Антон нам поведали, что бабка говорила, "что когда будет огненный дождь, крыша должна спасти умершего и раскаленные камни, падающие с неба сразу на землю не упадут, а ударятся о дерево" - вспоминал об этом Камбалов Иван Григорьевич, 1935 г.р., ур д.Антон. Не совсем обычно было видеть на Илыче
отсутствие в деревнях каких либо храмов или часовен. Их здесь никогда
не было. Единственная деревянная церковь была в Усть-Илыче и Троицко-Печорске.
О православных церквях рассказывали, что на берегу в д. Еремеево стояли
специальные столбы. Иногда по праздникам в деревню приходил из Усть-Илыча
священник, тогда натягивали шатер и в такой импровизированной церкви совершались
молебны. А чаще священник ходил по домам и там совершал богослужения (рассказ
Бажукова Михаила Прокопьевича, 1918 г.р., ур. д. Еремеево). Что касается
старообрядческих молельных домов, то единственное упоминание встретилось
нам о том, что в д. Аньюдине "на берегу стоял очень высокий крепкий
дом, там молились староверы, у них был начетчик, потом он ушел".
Это воспоминание оставил нам Попов Игнатий Александрович, 1933 г.р., ур.
д. Сарьюдин. В данный момент идет накопление, осмысление и обработка материала. Делать какие-либо научные выводы пока рано. Хотя некоторые предварительные выводы напрашиваются:
|